Мальтийский саммит ЕС в начале февраля и последовавшие мартовские торжества по поводу подписания судьбоносных для ЕС Римских договоров в 1957 году вызвали большой переполох в связи с сопутствующими заявлениями Ангелы Меркель и Франсуа Олланда. Лидеры ведущих европейских стран заявили о переходе ЕС к «новой» модели развития, предполагающей разделение стран на группы по степени интеграции и дальнейшей готовности к ее углублению. Идею поддержали в Брюсселе. Происходящее показывает, что единая Европа растерялась и пока не готова к осмыслению Брексита и комплекса системных проблем. Мы наблюдаем попытки сохранения статус-кво и предотвращения распада в новых условиях. Насколько обоснованы намерения Брюсселя, Берлина и Парижа и каковы шансы Кипра в меняющейся структуре Евросоюза? Эксклюзивно для читателей «ВК» – ситуационный анализ по горячим следам.
ЛЕО ТИНДЕМАНС – ДОКЛАДЧИК О БУДУЩЕМ
Рефлексия по поводу «Европы разных скоростей» существует почти полвека. В 1976 году скромный политик, сын портового механика из пригорода Антверпена, бельгийский премьер-министр Лео Тиндеманс подготовил для Европейского Совета доклад о будущем Европы. В самой Бельгии в то время дела обстояли не лучшим образом. Вечный валлоно-фламандский конфликт находился в очередной стадии обострения, на фоне застарелого постколониального синдрома и экономических трудностей шли массовые акции протеста. Ничего интересного для политика, мыслящего европейскими масштабами. Премьер-министра больше привлекали наднациональные задачи. Надо сказать, «Доклад Тиндеманса» получился замечательным. Так далеко заглянуть за горизонт интеграции не удавалось в те годы никому. Европе был предсказан собственный президент, напрямую избираемый парламент, валютный союз, общая внешняя и оборонная политика. Но главное, в докладе подчеркивалось, что страны не могут и не должны синхронно проходить все стадии интеграции на пути к сильному и однородному. Тиндеманс аргументировал это разницей стартовых условий, политических культур и феноменом экономического национализма, ревностно отстаивающего государственный суверенитет. По его мнению, «одинаковые и обязательные» требования приводят к неизбежным конфликтам и блокируют движение к дальнейшему объединению. В качестве разумной альтернативы бельгийский политик предлагал концепцию «Европы двух и более скоростей». Следуя ей, наиболее продвинутые государства могли объединять свои усилия «на верхних этажах» интеграции, оставляя право остальных подниматься на этот уровень в свое время и по собственному желанию. Один из главных выводов доклада: страны должны интегрироваться в своем персональном политико-экономическом ритме, производном от целей и уровня развития.
ЗАБЫТАЯ СЕНСАЦИЯ
Похоже, автомеханики – именно те люди, которые сегодня лучше всего разбираются в происходящем. Ситуацию хорошо описывает их родная терминология. Действительно, со старого склада достали многоскоростную коробку передач, почистили, смазали маслом и выдали за новую антикризисную стратегию – интеллектуальную и инновационную систему управления автомобилем марки «United Europe». Почему же давно известная разумная концепция представляется как нечто новое и сенсационное? В Брюсселе не без основания опасались, что выпуск идеи полискоростного союза разносортных стран в публичное пространство приведет к закономерному возмущению. Опасения оправдались. Страны Восточной Европы и Балтики выступили с осуждением франко-немецкого «заговора». «В какой-то момент мы окажемся в ситуации, когда решения некоего ядра государств станут несовместимыми с позициями остальных стран», — предостерег шеф латвийского МИД Эдгар Ринкевич. Представители Болгарии в Европарламенте пошли еще дальше и сравнили идею многоскоростной Европы с апартеидом, ведущим к разрушению ЕС. Наблюдается серьезный кризис мнений. Идея сортовой сортировки стран противоречит базовым установкам ЕС и речам с высоких брюссельских трибун, подчеркивающих равенство всех 28 башен замка по имени Европа. Опасения небезосновательные. Эрозия идеологического фундамента интеграции может разрушить здание. Однако цена содержания воздушного замка стала для Евросоюза неприемлемой. Существующую реальность надо признавать.
ПОЛИСКОРОСТНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
Тем не менее, концепцию полискоростной Европы не следует понимать упрощенно, как это делает большинство СМИ и поверхностные колумнисты. Заголовки, кричащие, что «ЕС движется к супергосударству, скидывая с себя слабую периферию», – симптомы вырождения аналитической журналистики и ничего более. Речь не идет о гегемонии франко-немецкого дуумвирата на основе закрытых процессов принятия решений. Надо признать, что спичрайтеры Меркель и Олланда писали не самыми тонкими перьями, спровоцировав своими текстами панику на европейских перифериях. Определенно новые главы государств (во Франции и ФРГ приближаются выборы) выступят с обновленной седативной риторикой по этому поводу. У Парижа и Берлина хватает двусторонних проблем, а Лиссабонский договор остается юридическим гарантом прозрачности принятия решений. Менять его никто не собирается. Во всяком случае, пока.
Все несколько сложнее. За шестьдесят лет Европа наработала уникальную интеграционную практику. Аналогов в мире нет, и не ожидается, как бы этого ни хотелось архитекторам ЕАЭС, МЕРКОСУР, СЕЛАК или Тихоокеанского альянса. Просто время показало европейцам, что разнородные интеграционные системы вынуждены идти на внутреннее деление для сохранения целого. Заявления не так важны. Фактически ЕС уже давно, по крайней мере, с расширения 2004 года, движется в полискоростном ритме. С точки зрения экономического ratio это безальтернативный процесс. C политической – скорее, наоборот. Но сегодня ЕС вынужден утверждать экономические императивы, подчиняя им политику. Эйфория от расширения времен миллениума давно испарилась. Вопрос в том, в каких клубах и лигах будут играть разные европейские страны. И здесь наше внимание переключается на Кипр.
СОЮЗЫ ВНУТРИ СОЮЗА. СРЕДИЗЕМНОМОРСКОЕ ОКНО ВОЗМОЖНОСТЕЙ
Летом 2013 года на пике кризиса Никос Анастасиадис в интервью немецкому журналу Spiegel дал оценку идее «двухскоростной Европы», подразумевающей раскол по фронтиру еврозоны. «Существует опасность разделения Европы на два класса, что может привести к конфликтам и даже развалу нашего союза», – сказал президент. Позиция понятная и логичная. В том же духе недавно высказывались представители кипрской делегации на мероприятиях по случаю 60-летия Римского договора. Критика – самая простая стратегия. Сложнее пересмотреть свое место в меняющейся структуре ЕС. Между тем обновление модели полискоростной Европы открывает новые возможности для стран Средиземноморья создать пусть и малые, но действенные «союзы внутри союза». Тем более, что окно возможностей открыто. «Союз для Средиземного моря», наскоро реанимированный саркозистской Францией в 2008 году, показал себя как неэффективная и громоздкая конструкция из более чем 40 государств, некоторые из которых не имели никакого отношения к средиземноморским реалиям. Почему бы Кипру не перехватить инициативу? Перспективно выглядит углубленная региональная интеграция с Грецией, Мальтой и южными регионами Италии (прежде всего, Сицилией). Тактический блок с частью Апеннинского полуострова выглядит оправданно. Региональная дипломатия – обычное дело в ЕС. Достаточно открыть Декларацию Ассамблеи регионов Европы и прочитать, что «регионы представляют собой важнейший и незаменимый элемент построения Европы и процесса европейской интеграции». Эта группа могла бы на одинаковых скоростях обновить формат совместных инициатив, сделав ставку на углубленное сотрудничество в сферах экотехнологий, зеленой энергетики, туризма, шипинга, инновационной медицины. Экономисты уверены: подобные альянсы создают основу для формирования регионально-кластерной экономической структуры, выравнивают инвестиционный климат и уровень жизни. Конкуренцию с другими группами внутри полискоростной Европы легче выдержать, играя на своем поле и в своей лиге. Успешный результат способен приблизить страны к интеграционному ядру ЕС и позволяет влиять на стратегию выработки и принятия решений.
Владимир Изотов
Кандидат политических наук
[email protected]
Источник: vkcyprus.com
